Некогда христианство пришло в мир, в котором было огромное количество языческих «святынь» - статуи, священные камни, рощи, деревья, животные... Толпы народа приходили к ним с просьбами о земном благополучии: о здоровье, мире, процветании, победе в войне, богатстве, сохранении от опасностей. Как правило, объекты поклонения считались самодостаточными - они были как маленькие божки, которые могут помочь человеку сами по себе. Если говорить о Римской империи, в ней ко времени появления христианства давным-давно существовали огромные языческие центры в Пергаме, Ефесе, Дельфах и других городах, где были целые рынки с религиозной атрибутикой, связанной с местной «святыней» - амулеты, талисманы, статуэтки (кстати, некоторые античные статуи мироточили).
Вскоре греко-римское (а после и славянское) язычество было повержено Христом. Отказалось ли христианство от самого понятия святыни? Нет – но наполнило его новым содержанием.
Библия не отрицает того, что Бог может действовать в жизни человека посредством материальных предметов. Например, через жезлы Моисея и Аарона Бог творит знамения и чудеса (см.Исх.4:2-17; 7:9-20; 8:5-17; 9:23; 10:13; 14:16; 17:5-6; Чис.17:2-10). Жертвенник скинии объявляется «святыней великой», причем все, что прикоснется к нему, «освятится» (см.Исх.29:37). Пророк Илия бьет своей милотью (овечьей шкурой) по воде, и она расступается (см.4Цар.2:8). Впоследствии то же делает ученик Илии, пророк Елисей (см.4Цар.2:13-14). После смерти Елисея мертвец, брошенный в гроб пророка, воскресает от прикосновения к его костям (см.4Цар.13:20-21).
В Новом Завете мы читаем о том, как кровоточивая женщина выздоравливает, дотронувшись до одежды Иисуса (см.Мк.5:30; Лк.8:45). Слепорожденному Христос возвращает зрение, помазав его глаза брением (см.Ин.9:6-7). Исцеления также происходят через головные повязки и опоясания апостола Павла (Деян.19:12). На горе Преображения со Христом преображаются и Его одежды (см. (Мф.17:2, Мк.9:3, Лк.9:29).
Мы видим, что тварный мир может быть инструментом силы Всевышнего, через него могут действовать нетварные энергии Бога. Мы можем воспринимать благодать Божию посредством вещества – например, в церковных Таинствах, когда Господь действует через воду, елей, хлеб и вино. Именно в этом смысле некоторые церковные писатели называют Православие «религией священного материализма».
Кроме того, Писание показывает, что Господь иногда благоволит являть Свою силу через некоторые вещи, принадлежащие святым. Мы уже упомянули о головных повязках и опоясаниях апостола Павла – люди прикасались к ним, и исцелялись! Также Церковь знает случаи благодатной помощи Божией от богослужебных облачений подвижников, их одежд, вериг. Не от всех! – но некоторых, через которые Бог явил Свою чудотворную силу.
Однако чрезвычайно важно понимать, что в нашей вере нет идеи о «напитанности» предмета какими-то энергиями, которые действуют всегда одинаково. Мысль о «накоплении» благодати и «удержании» ее в каких-то материальных объектах чужда христианству. Увы, именно так часто воспринимают святыни многие люди.
Да, Господь особо присутствует в храме, в церковных Таинствах, святой воде, в святынях Православия. Но при этом вещество не становится автономным источником энергии – через него являет Свою силу Бог, причем в христианине данная сила работает в теснейшем взаимодействии с его верой. И храм, и Таинства, и святая вода существуют только для того, чтобы вместилищем божественных энергий стал человек! Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим (Ин.14:23) – говорил Христос. Кому говорил? Бездушной материи? Нет – человеку.
Бог может проявить свою силу через материальный предмет. Он творит чудо, скажем, через какую-то вещь святого - для того, чтобы показать величие этого святого, или для помощи конкретному верующему. Но это вовсе не означает «обожение» вещи, изменение ее состава, или то, что она отныне становится «носителем» и «передатчиком» божественной энергии. В Православии нет учения о материи как об автономном носителе благодати.
***
Часто верующие, съездив в паломничество, привозят с собой какую-то святыньку для молитвенной памяти о поездке. Вполне понятно желание христианина воцерковить и освятить свой быт, окружить себя предметами, связанными с дорогим для сердца подвижником, или с каким-то храмом, монастырем. В таком использовании реликвий нет ничего плохого. Однако если человек считает, что вместе с вещью он доставляет домой благодать, которой «напитана» святыня, и для умножения благодати надо принести побольше таких предметов – есть проблема с языческим сознанием христианина.
Кроме того, всему должна быть своя мера. У некоторых церковных людей квартиры становятся настоящим складом разнообразных святынек. Заплесневелые просфоры и сухарики, всякого рода пузырьки со святой водой, бутылочки с благовонным маслом, землица с могилки угодника Божьего, камешки с Афона, освященные на разных мощах платки, пояски, четки, ладан, шапочки, кусочки ткани, цветочки и лепесточки… Здесь уже чувствуется явно языческий (или иудейский?) перекос религиозного сознания в сторону внешнего очищения и освящения.
Как правило, такого рода христианство не предполагает любви к Писанию, хорошего знания своей веры, чтения серьезной церковной литературы, проповеди Евангелия. Есть только желание освятиться извне, без какого-либо личного труда. И это уже какое-то странное христианство, совсем не святоотеческого духа. Если верующий по-настоящему узнает и полюбит Библию, Литургию, святых отцов – ему уже не нужны будут камешки и песочек. Православие требует от христианина тяжелых телесных, душевных, духовных усилий по очищению своего сердца и стяжанию Духа Святого – и если человек всерьез займется духовной жизнью, то здесь уже лепесточки, цветочки и землица перестанут его занимать.
***
Порой приходится видеть, как, лобызая мощи, верующие прикладывают к ним свои нательные кресты, или же иконы того святого, перед мощами которого молятся. Понятна народная любовь к прославленному Богом человеку, и желание получить в его лице помощника и молитвенника. Но в таком прикладывании есть какая-то странная идея повторного освящения святыни. Крест и икона уже есть святыня, и такая попытка «добавить» к ней благодати несомненно носит оккультный характер. Просится все тот же термин, из лексикона Джуны и Кашпировского: «заряжание».
Часто все это попускается и духовенством, и нами, катехизаторами-мирянами, ради немощи только-только пришедшего в Церковь человека. По вере вашей да будет вам (Мф.9:29) – вспоминаем мы слова Христовы. Но ведь вера должна быть православной! До какого предела можно педагогически допускать магическое сознание новоначального? Может быть, лучше объяснять все это верующему сразу, чтобы он с самого начала учился вере правильно?
***
Интересно, что древним христианам было свойственно очень простое отношение к святыням. Например, когда святая равноапостольная Елена обрела Крест Господень, ее сын, равноапостольный Константин, вковал гвозди Креста в свой шлем, и вставил в уздечку своей лошади (см.«Хронография» Феофана, год 5817). Святители Афанасий Великий и Серапион Тмунтский получили в дар от преподобного Антония Великого его одежды. Что же они делали с ними? Хранили с благоговением и… носили! «Каждый из получивших милоть блаженного Антония и изношенную им одежду, хранит, как нечто великое. Ибо взирать на cиe значит как бы видеть самого Антония, а носить это на себе значит как бы с радостью исполнять его наставления» - писал святитель Афанасий в «Житии» Антония Великого. Святитель Григорий Богослов в надгробном слове своей сестре, святой Горгонии, хвалил ее за то, чему бы мы сегодня ужаснулись. Будучи больной, она проникла ночью в помещение при храме, где стоял жертвенник, взяла с него приготовленные к освящению хлеб и вино, и обмазала этой смесью свое тело – из-за чего получила исцеление (см.Слово 8).
Чем крепче вера, тем более верно расставляются акценты в духовной жизни. Когда Христос на первом месте, все остальное (в том числе и святыни) тоже окажется на своих местах. Если же Христос остается на периферии сознания, то на первый план выходит что-то другое - в том числе и камешки с цветочками.
***
Вновь и вновь верующие знакомые (да еще и с большим церковным стажем!) просят привезти из паломничества: камень, песочек, лепесточек, гвоздь, платочек, шапочку, масличко, святую воду (как будто она не одна и та же везде). И отказать неудобно, и в то же время думаешь: ну зачем все это христианину, у которого есть храм, Литургия, Библия? Значит, он еще не открыл для себя сокровищ храма, Литургии, Библии. Да, у каждого своя мера, и все начинают с малого – пусть даже и с лепесточков. Но беда-то в том, что многие остаются на уровне «лепесточков» всю жизнь. И думается: неужели Христос умер для того, чтобы мы завалили камешками и поясками квартиру, и на этом этапе наше познание Господа закончилось?
Будем помнить, что язычество способно мимикрировать под Православие, и проявлять себя в нашем неверном отношении к материальным святыням. Дай Бог, чтоб наша любовь к христианским реликвиям была связана с горячей любовью к Сладчайшему Иисусу, и основывалась на истинно православной вере. Тогда почитание святынь займет свое место в иерархии духовной жизни, и действительно поможет нам в деле спасения души.
Сергей Комаров
http://radonezh.ru/analytics/kameshek-s-afona-pravoslavie-ili-yazychestvo-177097.html
